Иван Бровин: «С Ариной мы познакомились в соцсети»

Ивaн Брoвин никoгдa нe бoялся пeрeмeн, дaжe кoгдa нужнo былo нaчинaть всe с чистoгo листa. Тaк прoизoшлo и с прoфeссиeй, и с уxoдoм изо тeaтрa Лeнсoвeтa, и с пeрeeздoм изо Питeрa в Мoскву. И судьбa зa эту смeлoсть eму блaгoвoлилa. Пoдрoбнoсти — в интeрвью журнaлa «Aтмoсфeрa».

— Ивaн, знaю, чтo вaшa мaмa имeлa кaкoe-тo oтнoшeниe к культурe…

— Мaмa рaбoтaлa вo Двoрцe культуры Бoкситoгoрскa, вeлa мeрoприятия и нe тoлькo. И я зa кулисaми прeкрaснo сeбя чувствoвaл.

— Тaк вoт oткудa нoги рaстут. Прaвдa, ваш брат и зa кулисaми, и нa спoртивнoй плoщaдкe oтличнo сeбя чувствуeтe. Пo-мoeму, нe былo ни oднoгo видa спoртa, кoтoрым бы ваш брат нe увлeкaлись…

— Нo я всeм зaнимaлся нa любитeльскoм урoвнe. Я жe рoс в прoвинции, Бoкситoгoрск — мaлeнький гoрoд, пoeздкa в Питeр былa цeлым сoбытиeм. Всe всex знaют, днeм нa футбoл пoшли, вeчeрoм — нa гaндбoл, зaxoтeли пoигрaть в вoлeйбoл — бeз прoблeм. Eдинствeннaя сeрьeзнaя нишa — этo гaндбoл, я игрaл, ужe учaсь в Aкaдeмии тeaтрaльнoгo искусствa.

— Тo eсть, нeсмoтря нa oтнoситeльную приближение Петербурга, вы себя торопись ощущали провинциальным юношей, нежели питерским?

— Да, причем я считаю, зачем это плюс, потому что-нибудь мое детство прошло бери природе, и я формировался в достаточно жестких условиях. Обитать в провинции непросто, но сие закаляет и помогает в любых сложных обстоятельствах.

— Если-то Андрей Панин сказал ми, что комплекс провинциала — прекрасная штуковина, потому что это самая большая движущая Силаша…

— Конечно! Когда меня спрашивают: «Откуда твоя милость?», отвечаю: «Из Бокситогорска». Допрежь того говорил «из Питера». А с какого я Питера? Я там просто-напросто жил, когда учился и работал. Панин тутти правильно говорил, и вообще симпатия прекрасный артист и талантливый муж (совета). Мне удалось с ним наработаться на «Шерлоке Холмсе». У меня была небольшая функция, и пара сцен с ним. И егда мы разбирали их, дьявол мне, совсем юному актеру, помогал, подсказывал, сего не забыть. Для меня Андрэ Панин — один из актеров, бери которых можно равняться. И так, что мне посчастливилось с ним сойтись, большое везение.

— Читала, фигли вы были активным участником КВН, с трудом ли не со школы. Сие он вас сблизил с театром?

— Ага, учась в школе, я стал членом команды КВН, а попозже продолжил играть. Но опять в нашем городе был махонький театр, и я в шутку стал навязываться в спектакли. И напросился. (Улыбается.) Что и) говорить, там все было возьми любительском уровне, но целое равно эта бацилла, видимо, попала в меня. Следом школы хотел поступать в альма-матер культуры и искусств. Но в таком случае ли мне там дали впереть, то ли я сам почувствовал, что такое? у меня это не получится, отложил идею в сторону. А об Академии театрального искусства аж и не мечтал, это был что за-то недоступный мир. Да, уже учась в другом вузе, понял, как будто не хочу отказываться с своей мечты. Защищая корочки, параллельно снова пробовал попасть в театральный институт и поступил в мастерскую Вениамина Михайловича Фильштинского. Я, признаюсь, сперва даже не знал, кто такой это такой, а когда прошел консультацию, стал интересоваться и схватился вслед за голову: «Ничего себе, куда-либо я сунулся!», и уже поступал точию к нему, хотя набирали один-два мастеров.

— Да уж, заслуженно уважения! А до этого, почто удивительно, вы учились в педагогическом институте держи факультете математики и физики, а безлюдный (=малолюдный) на каком-то гуманитарном…

— Ми до сих пор нравится свойство и особенно математика. Но поступил я тама, если быть предельно честным, благодаря чего что мог поступить. Сие не было бегством с армии, я потом думал, который если меня не возьмут в нарочитый, пойду служить.

— А вы были готовы телосложение учителем?

— А вот об этом я инда не задумывался. (Смеется.) Сие были годы самой дерзкой юности. Я опосля играл в КВН. (Улыбается.)

— Не раз кавээнщики рассказывают, что настоящий опыт им очень мешал присутствие поступлении в театральный институт…

— Истинно, я знаю об этом. Дорого не могу сказать, что же у меня была такая затруднение.

— Ну хорошо, а то, словно стоять на сцене угоду кому) вас было делом привычным, дало чуточку больше спокойствия и уверенности в своих силах?

— Не имеется, что вы, это ни на волос не помогло. И я до этих пор безумно волнуюсь под каждым спектаклем. 1 октября в Петербурге состоялось развертывание новой театральной площадки «Невидимый театр» моим однокурсником Семеном Серзиным. Спирт попросил меня сыграть в «Квартирнике», а я невыгодный играл в нем лет семь, и, даром что ничего не забыл, меня беспритязательно трясло. Я к театру трепетно отношусь, у меня и в старых спектаклях могут -побывать) свои точки преодоления. В частности, в «Макбете» мне до этих пор каждый раз страшновато вплоть до конца первого акта, я боюсь некоторых моментов и не более позже в ходе спектакля в хорошем смысле расслабляюсь. Ми кажется, это волнение — компанейский и полезный тренинг для актерской природы.

— Дело с Бутусовым — это тот до сих пор тренинг нервной системы и выносливости актера кайфовый всех смыслах. Не в один прекрасный день слышала об очень тяжелых, ажно жестоких выпусках спектаклей с ним…

Естественно, работа с Юрием Николаевичем постоянно требует твоей стопроцентной отдачи, хоть больше, мобилизации и терпения. Только оно того стоит. У нас постоянно началось с премьеры «Макбет. Кино». А там каждого спектакля на обсуждении в развитие полутора лет я слышал через Юрия Николаевича: «Всем ай да молодец, кроме одного человека — Бровина». И я думал, почему все, надо завязывать с профессией, некогда тебе постоянно это говорит постановщик такого масштаба. Слава богу, ми хватило стойкости и трудолюбия.

— Да с роли-то не снимал, так, просто действовал таким методом, желая в чем дело?-то еще добиться через вас…

— Да, я надеюсь, по какой причине это была воспитательная межа. (Улыбается.) Кстати, я называю Юрия Николаевича своим учителем, на правах и Вениамина Михайловича, так подобно ((тому) как) прошел с ним большой и довольно сложный путь, это экспедиция было серьезнейшим обучением.

— Словно вы оказались в Москве и в Утка-центре?

— Юрий Николаевич ушел изо театра Ленсовета, и я понял, что же мне там тоже выделывать нечего. И я ушел. Причем в никуда. Просто-напросто через полтора года я уехал в Москву.

— Ваша милость с кем-то советовались? Кто такой вас поддержал в этом решении?

— Несть, я ни с кем не делился своими соображениями, сие моя жизнь и мой траектория, и я за него несу обязательство. А на тот момент у меня невыгодный было ни перед кем никаких обязательств.

— Вам тогда еще не были женаты?

— Недостает. И с Гоголь-центром все стряслось случайно, как и многое в моей жизни. Я переехал в Москву, ты да я сняли с друзьями дом, ласково называли его «изба». И подобно ((тому) как) только это случилось, ми пришлось жить на пара города, потому что я встретил прекрасную девушку в Петербурге. Идеже-то год я ездил тама-сюда, потом вернулся получи и распишись год в северную столицу, однако понял, что надо иммигрировать в Москву.

— Почему?

— Я не могу ясно ответить на этот риторический вопрос, но мной двигали без- меркантильные интересы. О том, зачем в Москве больше съемок, я общий думал в последнюю очередь. Элементарно мне этот город нравится, тут. Ant. там интересно, много движения. Если на то пошло тот же Семен Серзин снимался в «Петровых в гриппе», и Серебренников спросил у него: «А подобно как у Бровина, где он?» Симеон сказал: «Ничего», и Кирилл Семенович захотел со мной попасться н. А к тому моменту мы были знакомы сделано лет десять. И он ес мне предложение прийти в Франт-центр.

— А как вы познакомились с Серебренниковым?

— Также случайно. Как только в России появилась первая социальная ахан, я увидел там Кирилла Серебренникова. Получи тот момент я был студентом и подумал, ась? круто было бы прикинуть его в друзья. Что я и ес. А потом случился какой-так сбой, и с моей страницы началась распространение спама, и он мне написал: «Это как будто?» Я извинился, сказал, что происходившее от меня не зависит. Наша сестра разговорились, он спросил меня, который я, откуда, а потом: где я буду заниматься после института, я ответил, ровно там, куда позовут. (Улыбается.) Вслед за те он в МХТ со своим курсом репетировал постановка «Отморозки», и как-то за репетиции я ему читал какие-в таком случае стихи, затем мы всё ещё раз встретились на одном фестивале, общались. И по сию пору это вылилось в совместную работу чуть спустя десять лет.

— Вас нравится, как складывается ваша провидение в Гоголь-центре?

— Театр — неотъемлемая кусок моей жизни, я не мыслю себя помимо него. Хотя, когда поступал в показной институт, то думал, что же кино — это круто, и я ворвусь в киномир. А начав понимать что к чему профессию, постепенно понял, что-то театр — это гораздо интереснее!

— Стремительно на телеканале «Домашний» отсюда следует сериал «Доктор Надежда» с вашим участием, рассказывающий о буднях хирургов. А у вы самого есть друзья, приятели — люди в белых халатах и именно хирурги, потому как будто это особенная каста?

— Как же, в моем окружении есть люди в белых халатах, правда, не хирурги, и они также спасают жизни, но в реальности сие самые обычные люди.

— (нечего, обычные, но мне наверно, что эта профессия заранее предполагает определенную душевную прямота и желание помочь человеку в что бы ни время дня и ночи.

— Также, вы правы, профессия врача подразумевает быстрый. Ant. длительный отклик на любые проблемы. К сожалению, который-то через годы «выгорает».

— Умереть и не встать время подготовки к роли вам присутствовали на каких-ведь операциях, общались с хирургами?

— Подчас мы снимаем сцену в операционной, с нами кто (всё находится практикующий хирург, некоторый что-то объясняет, подсказывает, а ужотко смотрит в мониторе, все ли да мы с тобой достоверно сделали. А когда я готовился к роли, так смотрел разные обзоры в Интернете, операции в волюм числе, а также блог одного замечательного хирурга изо Казани, который комментирует фильмы о медицине с точки зрения профессионала.

— А на правах вы сами относились к докторам задолго. Ant. с этой работы? Вы изо тех, кто бежит к ним скоро или держитесь до последнего, боитесь и приставки не- любите проверки?

— С возрастом начинаю превращать внимание на здоровье. До тех пор, если что-то болело, думал: «А, пусто, пройдет», а сейчас уже понимаю, отчего какая-то проблема может перекликнуться в будущем. С другой стороны, пойдешь протезировать одно, а найдут еще кучу болячек. (Смеется.) Ми нравится шутливая надпись возьми дверях одной клиники: «Нет денег, бай здоров!» А вообще это жестокая сбыточность, к сожалению.

— Я все время смеюсь, который артисты — наш генофонд и снимаются получай холоде часами и даже раздетыми, и в ледяную воду лезут, и грязными руками в кадре и получи сцене едят, и, как обыкновение, не заболевают. Как ваша сестра думаете, почему?

— Конечно, повально зависит от иммунитета человека в первую хвост и, наверное, его готовности к таким трудностям. У нас во всем объеме и рядом в холодное время лета снимают лето, буквально видишь-вот у меня такое было. И с головы раз думаешь: «Почему бы далеко не снять это, когда тепленько?» Увы, это риторический предмет. Но мне кажется, по какой причине наша профессия тоже до известной степени жертвенна. И мы идем тама, прекрасно понимая, что у нас будут проблемы, в книжка числе физические.

— Вы сие понимали, поступая?! Обычно абитуриенты без- думают ни о каких трудностях…

— Ужели, это я так сказал, метафорически. (Смеется.) Конечно, я тоже сплошь не думал об этом, чтобы мне было тогда двадцать двуха года. И мне кажется, что-что я до сих пор получи и распишись это не обращаю внимания, в театре уже совершенно точно.

— Как у вам сейчас протекает бытовая житьё-бытьё в Москве?

— Мы снимаем квартиру в замечательном зеленом районе, я вижу с балкона зеленое (богатство, реку, что для меня бесконечно важно. Я не хочу тесниться в маленькой квартире в центре, ми должно быть комфортно и на флэту, и вокруг.

— А вы сами возите себя к родным пенатам?

— Я за рулем, но в Москве убойный общественный транспорт, я им постоянно пользуюсь. Я играю в одном антрепризном спектакле с Сергеем Маковецким, и (языко-то на репетиции дьявол сказал, что ему нужно неизмеримо-то, и добавил, что поедет в метро. А ведь и правда, идеже актеру черпать наблюдения, не хуже кого не в метро? Иной как-то в вагоне смотрю на человека и размышляю: «Откуда симпатия едет? Что у него случилось? Почему такой взгляд уставший?» Сие достаточно интересно. И когда вижу странного человека, думаю, может состоять, в спектакле тоже сделаю скажем и пытаюсь его скопировать. А позднее ловлю себя на мысли, как кто-то может бери меня в это время стремлять. (Смеется.)

— А как вы в Питере познакомились с будущей женой, и нежели она занимается?

— Арина не вдаваясь в подробности не имела отношения к моей профессии, да сейчас работает в актерском агентстве, занимается международными проектами. А познакомились автор в соцсети. Она мне понравилась, я ей равно как (улыбается), мы списались и задолго встретились.

— Бывает, переписка затягивается, а у вам все достаточно быстро перешло в реальные встречи. Вам всегда такой активный?

— Ни духу, это все тоже стряслось неожиданно. И скажу честно, я ни о нежели не задумывался в тот пора, думал, как будет, эдак и будет. А через год я поженились в Грузии. Прямо предварительно началом пандемии.

— Почему а там?

— Полюбили эту страну.

— Вас с Ариной сразу поняли, по какой причине это любовь?

— Любовь — сие вообще большая тайна. В восьмом классе я в кардинальный раз влюбился в девочку и считал, чего это любовь, и жил с сим. А потом понял, что ведь была просто симпатия.

— Же сейчас-то вы уверены в чувствах?

— Известно, а как иначе? В противном случае да мы с тобой с Ариной бы не были хором.

— У вас была маленькая фарфоровая (20 лет)?

— Да, с нами был моего друг, подруга Арины и тандем местных друзей, которые нам помогли. Весь было очень трогательно. Выше- друг Амиран на свой вопрос: «В какой ресторация пойти, чтобы лучше запомнить?» — спросил: «Что вы хотите?» Автор этих строк ответили: «Что-то домашнее», получай что он сказал: «Тогда сие у моей мамы». Было неудобно, но мы согласились. И представляете, словно это за люди, при случае мама, абсолютно незнакомый нам смертный, в своем доме накрыла солидный вкуснейший стол, и мы отпраздновали нашу свадьбу.

— Вас с таким восторгом говорите о друзьях и о гостеприимстве. А по какой причине вы больше всего любите али цените в людях?

— Трудно возговорить. Наверное, открытость и честность. Я безвыгодный принимаю лицемерия и, говоря возбужденно, предательства.

— Вы в жизни если-нибудь сталкивались с таким?

— С моей стороны?

— Как не бывало, конечно, по отношению к вы. Разве кто-то расскажет о себя такое нелицеприятное или ваш брат настолько самокритичны?

— Я стараюсь лежать самокритичным и знаю конкретную ситуацию, егда поступил не очень спасибо, но не специально, элементарно был в неких обстоятельствах. Я пытался объясниться и извинялся, только не получилось. Сначала остро переживал, что так вышло, а в дальнейшем успокоился, потому что весь век равно ничего не был в состоянии с этим сделать.

— А вы в принципе будете пробивать стену, буде чего-то очень хотите?

— В моей жизни происходит числа неслучайностей (смеется), и именно приблизительно, как должно происходить. Рядом этом я никогда не сидел получи и распишись месте, не ждал у моря погоды, я всякий раз что-то делаю, в чем дело?-то пытаюсь достичь. А не любой ценой, перевелся. Скорее я отступлю, если какими судьбами-то никак не итак. Я фаталист по жизни. Провидение сама распорядится. Если не в пример-то я должен был попасть, ведь попаду.

— Но на перспектива строите планы?

— Жизнь непредсказуема, и совершенно обязательно окажется не (на)столь(ко), как планировал. Но у меня проглатывать одна мечта, хочу, с целью она годам к шестидесяти осуществилась — удалиться жить в горы, на Черножопия. Это не значит, будто жизнь в шестьдесят лет заканчивается, легко я хотел бы к тому моменту подменить локацию.

Категория: Новости